Жила - была девочка.

Из-за полученного кислородного голодания при родах девочка в первые годы жизни при любых сильных эмоциях переставала дышать. Становилась белого цвета и теряла сознание. Родителям сказали: у вас глубоко больной ребенок, нужны нейролептики, и. смиритесь, проблемы жуткие. Родители были молодые и самонадеянные, они решили обойтись без нейролептиков. Девочка в школу на год раньше сверстников пошла
. Спустя много лет, когда девочка решала, кем стать и пришла подавать документы в один из ведущих педагогических вузов страны, ей сказали: "Ну, Зачем вы Сюда Пришли, вы Никогда не Станете Дефектологом, вы же Тотально Профнепригодны". У девочки был дефект дикции, куча браслетов - фенечек на руках и странные взгляды на детей с особенностями, - она говорила, что нет необучаемых, и работать нужно со всеми - даже самыми "Сложными" и "безнадежными". Через несколько лет девочка читала лекции в этом вузе, и на задних рядах сидели ее бывшие преподаватели, старательно конспектируя все сказанное. В то время, учась в аспирантуре вуза, в который ее не хотели принимать, девочка была единственным специалистом - практиком на кафедре по вопросам аутизма и детской шизофрении. Прошло еще несколько лет. Жизнь была разной, хорошей и не очень, но всегда - насыщенной. Пожалуй, слишком. Постоянно забывая про отдых, девочка заболела. В итоге лишний вес, боли, две операции, гормонотерапия, изменившееся до неузнаваемости отражение в зеркале и замаячившая впереди череда новых операций. Вокруг было много знакомых, которые, сочувственно кивая головами, говорили девочке: "смирись, теперь так будет всегда, надо принять ситуацию. Ты, главное, не перегружайся особо, береги себя". Как только сняли швы после последней операции, девочка, которая никогда не занималась спортом (и учителя в школе говорили: "ты очень не спортивная! "), Пошла в фитнес - студию. Спустя год у девочки было восемь тренировок в неделю: танцы по двум направлениям и регулярные занятия в тренажерном зале. И вес времен студенчества. Этой девочке много чего еще говорили: "Ты Никогда не Сможешь Заниматься Частной Практикой, и Никогда не Выпустишь Книгу, и Никогда не Будешь Играть на Сцене". Но, впрочем, девочка, которая последовательно сначала полностью ушла в частную сферу, где совместила любимую дефектологию с психологическим консультированием семей, затем выпустила книгу, затем начала писать сценарии и играть в спектаклях, всегда в глубине души знала, что, по большей части, это все пустая болтовня. Эта девочка - я. вся моя жизнь - вопреки и через "Невозможно". И как после всего этого я могу не верить ни в себя, ни в людей рядом, ни в наших особенных детей.